Покушение на Фельгенгауэр. Презумпция виновности для атмосферы ненависти

Татьяна Фельгенгауэр – журналист совсем не скандальный и, кажется, вообще не способный вызвать слушательского негодования и тем более ненависти. Она не называет своих слушателей мразями или дерьмом, не использует эфир для сведения личных или политических счетов, чужда провокационных заходов, рассчитанных на повышение рейтинга; та журналистика, которой она занимается, не имеет ничего общего ни с одной из стереотипных гадостей, приписываемых журналистам массовым сознанием – через нее не вбрасывают компромат, она не участвует в информационных войнах, и за годы, проведенные ею на «Эхе Москвы» она ни разу не дала повода подозревать ее в чем угодно нехорошем, и даже в тусовочной архитектуре журналистской Москвы она не находится и никогда не находилась на линии конфликта между какими угодно «своими» и какими угодно «чужими». Если бы про нее снимали кино, зритель, скорее всего, был бы недоволен – настолько положительных героев не бывает, и людей, которых бы любили буквально все, как многие думают, не существует. Но это не кино; Татьяна Фельгенгауэр действительно один из самых узнаваемых голосов «Эха», популярная ведущая и всеобщий друг, героиня многочисленных героических анекдотов, в которых она вручает Навальному свой телефон, чтобы тот вышел в эфир, за секунду до его задержания, и с «Эхом» Навальный разговаривает уже из автозака, а Фельгенгауэр остается без телефона и даже не может написать об этом в соцсети. Покушение на такого человека – это самый точный удар в сердце всему сообществу, которое, конечно, часто ругают за зацикленность на собственных проблемах и бедах, но бывают беды, которые вообще не вызывают вопросов, и даже люди, традиционно недовольные «Эхом Москвы», пишут о случившемся с Татьяной Фельгенгауэр совсем не так, как принято писать об оппоненте – здесь нет места холодной сдержанности, здесь настоящая боль и настоящие слезы.

Но, как всегда бывает – шаг в сторону от больничных дверей, и боль отступает, освобождая место для традиционного выяснения отношений между разными фракциями общественно активных граждан. Молниеносное расследование покушения на журналистку отозвалось молниеносной же войной лозунгов, победу в которой в течение нескольких часов одержали лоялисты.